Муж за алиби - Страница 53

— О нашей работе, — подчеркнул он. — А тебя не кажется, что только она нас и объединяет?

— Это уже немало, — отмахнулась Вера. — Ведь на работе человек проводит большую часть времени.

— Какой человек? Ты? Хочешь, чтобы и я жил так же?

— Это хорошая жизнь.

— Это твоя жизнь. Но есть люди, которые все имеют, но на работе не надрываются. Посмотри хотя бы на Марго.

— Ах, вот оно что! — Вера со злостью бросила на стол салфетку. — Теперь я понимаю! Думаешь, я не заметила, как ты на нее смотрел?! Конечно! Если большую часть дня проводить в парикмахерских и массажных салонах и половину месяцев в году жить на курортах… — Она захлебнулась от злости и замолчала.

— Женщины, которые не умеют зарабатывать деньги, умеют выбирать себе мужей.

— И какие, по-твоему, вызывают больше уважения? Которые умеют деньги зарабатывать или мужей выбирать?

— А вторым уважение и не нужно. Они любовью живут.

— Ах, вот оно что! Марго живет любовью! Да не смеши! Она еще более расчетлива, чем я! Думаешь, она любила своего мужа? Ха-ха! Я по крайней мере всю жизнь продавала свои способности, а не тело. Последнее, по моему мнению, унизительно.

— А по моему мнению, кому что дано.

— Да как ты смеешь!

— Ты сама постоянно меня провоцируешь. Вера, давай прекратим этот разговор. У нас получается научная дискуссия, а не романтический ужин. А ведь мы с тобой жених и невеста. До нашей свадьбы осталось десять дней.

— Уже меньше, — машинально поправила Вера. Она во всем любила точность.

— Это я виноват. В том, что ужин испорчен. Хотел доказать тебе, что мы разные люди и друг другу не подходим. Что мы вряд ли уживемся. Но если ты придумала какой-то план, то заставить тебя от него отступить не под силу ни одному человеку. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Мы поженимся, Вера. Но потом…

— А что потом?

— А ничего. Когда мы должны встать из-за стола? — невинно поинтересовался Никита.

— Когда поужинаем, — она пожала плечами.

— Только не говори, что точное время у тебя не запланировано.

— Да с чего ты взял? — пробормотала Вера. По ее расчетам через пятнадцать минут они должны были покончить с десертом, а кофе выпить уже дома.

— Значит, я не нарушу твои планы, если предложу отказаться от десерта? — усмехнулся он.

— Нет, конечно! — («Подумаешь, пятнадцать минут!»)

— Тогда попроси счет, и пойдем.

— Ну хорошо.

Расплатившись, она поднялась из-за стола. Но потом, управляя машиной, машинально притормаживала. Близилась полночь, пробок в центре давно уже не было, и в какой-то момент Вера об этом пожалела. Все-таки пятнадцать минут! Целых пятнадцать минут! Многочисленные огни на улицах города вызывали у нее чувство глубокого удовлетворения. Светло как днем. Риск дорожно-транспортного происшествия сведен к минимуму.

— Почему ты ползешь, как черепаха? — подозрительно поинтересовался Никита.

— А зачем гнать? Я не люблю рискованную езду.

— Когда мы ехали сегодня в «Товары для офиса», я этого не заметил. Напротив, ты порой шла на рискованный обгон. Что-то с графиком?

— С каким еще графиком?

— Десять-пятнадцать минут для тебя проблема? Когда ты выбиваешься из графика?

— Это многолетняя привычка. Не забывай, что всю жизнь мне приходилось рассчитывать только на себя. Пройдет, — уверенно сказала Вера.

Когда они подъехали к дому и Вера уже запирала дверцу машины, Никита неожиданно сказал:

— А если я у подъезда пожелаю тебе спокойной ночи, поцелую в щечку и уйду, что будет? Ты после этого выживешь?

Она растерялась. Выжить-то, конечно, выживет, но вряд ли уснет без снотворного. И то не сможет принять лекарство, пока не пересмотрит планы на следующий день.

— Я пошутил! — тихо рассмеялся Никита. — Прости!

Он обнял Веру за плечи и легонько подтолкнул ее по направлению к подъезду:

— Я пойду медленно-медленно. Чтобы ты успела прийти в себя…

…Все, что произошло потом, в целом, соответствовало мысленно написанному ею сценарию. Только в спальне, когда в результате совместных усилий, Вера осталась в одном белье, том самом, цвета шампанского, Никита вдруг удивленно спросил:

— Что это? Ты не отрезала этикетку?

Хорошо, что в темноте не было видно, как она покраснела. Надо же! Так торопилась, что забыла отрезать ярлычок!

— Ты купила это сегодня? Погоди, я оторву.

— Я…

— Ничего, ничего. Очень красивое белье. У тебя хорошая фигура, Вера.

И, нащупав застежку бюстгальтера, он стал осторожно расцеплять крючки. Вера же так давно этим не занималась, что растерялась полностью. Даже в какой-то момент пожалела о содеянном. Но потом и сожаление, и растерянность, и все прочие чувства ушли на второй план. Куда-то далеко-далеко… Она не заметила, как пролетело время, только в ушах почему-то все время стоял звон разбитого стекла. Будто со стола упала любимая Верина ваза. И разбилась вдребезги.

О том, что была в тот момент счастлива, она бы с полной уверенностью не сказала. Что-то мешало Вере почувствовать себя по-настоящему счастливой. Ведь счастье никогда не ассоциировалось у нее с полной потерей контроля над собой. Это было необычно, и все. Главное, что теперь она была как все. Полноценным существом, обе половины которого функционируют в положенном режиме. Что ее теории полностью себя оправдали, а, значит, она, Вера Алмазова, живет правильно, так, как все должны жить. Руководствуясь разумом, а не чувствами.

— Тебе понравилось? — спросил Никита.

— Да, конечно.

Вдаваться в подробности она не собиралась. Сначала надо проанализировать сегодняшний вечер, сделать соответствующие выводы и внести корректировки, чтобы не повторять ошибок. Например, злосчастный ярлычок. И собственные неуверенные жесты. Ведь есть же книги на тему, как этим заниматься? Давно надо было купить и ознакомиться с содержанием. Но представить, что она покупает в магазине эти книги, Вера пока не могла. То же самое, что выйти на центральную площадь города и прокричать о собственной неполноценности.