Муж за алиби - Страница 20

— Как-как? — Ниночка села на кровати и уставилась на него с откровенным удивлением.

Он внимательно посмотрел на девушку. Если она ревнует, значит, любит, грех этим не воспользоваться. Главное, пообещать Ниночке то, о чем она и мечтать не могла. И он постарался предать своему лицу серьезное выражение:

— Ты недавно сказала, что хочешь прибиться к какому-то берегу. А что, если я буду этим берегом?

— Ты это серьезно?!

— Вполне.

Он выдержал маленькую паузу, а потом взял в свои руки маленькую Ниночкину ладошку и проникновенно заглянул ей в глаза. Вот теперь настало время для монолога, после которого женщине остается только растаять и сдаться на милость победителя. Этот монолог он уже произносил пару раз в своей жизни и знал, что эффект просто потрясающий. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, а женщины — через уши. Через эти хорошенькие маленькие ушки, в которые ласково надо прошептать:

— Мы могли бы жить вместе. Ты и я. У нас было время приглядеться друг к другу, а теперь пришло время принять решение. Никогда и ни с кем мне еще не было так хорошо. Да, у меня были другие женщины, но я каждый раз вспоминал тебя. Твои глаза, твои волосы, твои губы… Пока я не понял, что ты единственная, с кем я мог бы прожить долгие-долгие годы. Быть может, всю жизнь. Но мы пока не будем заглядывать так далеко. Нам еще жить и жить. Жить вместе. Соглашайся, любимая моя. Ты не замужем, я тоже никому не обещался. Та женщина, о которой я тебе говорил, не в счет. Это она хотела быть со мной, а не я с ней. Я давно уже хочу быть только с тобой. И ни с кем больше. Нам вдвоем хорошо, так зачем расставаться? На один день, на одну ночь. Даже это мне невыносимо! Сама же сказала, что тебе отсюда на работу ходить близко. Только дорогу перейти. Переезжай ко мне. Но сначала надо решить кое-какие проблемы. Теперь уже наши общие проблемы. И ты должна мне помочь.

— Что я должна сделать? — серьезно спросила Ниночка. — Мне на самом деле очень хочется быть с тобой! И потом… Как ты меня назвал? Любимая моя?

— Ну конечно! Конечно, любимая! Разве я тебе этого никогда еще не говорил?

— Нет, — потупилась Ниночка.

— Значит, хотел сказать.

Девушка подняла на него сияющие глаза. Ведь поверила! Поверила! И он понял, что половина дела сделана.

— Ниночка, завтра у меня очень важный день. Первое, что от тебя требуется, это не задавать никаких вопросов. Просто поверь, что это для нас. Для тебя и для меня. Для того, чтобы мы были вместе. А второе…

…Потом он еще и еще раз представлял в деталях этот крайне важный для себя завтрашний день. Только бы ему переиграть Веру! Но как бы узнать, что именно она задумала? Как?!!

6

С самого утра ее трясло как в лихорадке

но Вера старалась держать себя в руках. Она пришла на работу, ни на минуту не опоздав, не сделала ни одной ошибки, работая с бухгалтерскими документами, ровным тоном отчитала провинившегося подчиненного, в час дня пообедала там же, где всегда, в два вернулась обратно в магазин и открыла очередную толстую папку. В три закрыла ее, в четыре позвонила на склад, в пять прошлась по магазину, проверяя, все ли в порядке. В шесть у нее началась нервная лихорадка, а к восьми часам вечера Вера Александровна Алмазова впервые сорвалась на крик. В половине девятого она села в свою машину и громко хлопнула дверцей. После этого она действовала уже на автопилоте, не прислушиваясь больше к голосу разума, который заклинал: остановись, пока не поздно! Но поздно. Вера все для себя решила уже несколько дней назад. А менять, своих планов она не привыкла.

Она приехала к ресторану без семи минут девять. Фортуна, давно уже отчаявшаяся обмануть Веру Александровну Алмазову, не подбросила по пути ни одной стоящей автомобильной пробки. Вера вышла из машины и с удовлетворением отметила, что джипа, на котором ездит ее хозяин, возле ресторана еще нет. Она прошла в помещение и бросила молодому человеку, встречающему гостей:

— Зал для некурящих. И столик у окна.

Тот мгновенно сообразил, что прибыл постоянный клиент и провел Веру в конец зала, к столику. Едва она уселась лицом к дверям, чтобы не пропустить момент, когда придет Владимир Иосифович, как он появился. Взглянув на часы, Вера отметила, что ровно девять. Девять ноль-ноль. Вот это точность!

Хозяин мгновенно ее заметил и отмахнулся от подлетевшего метрдотеля:

— Меня ждут. Дама за столиком у окна. Будьте любезны принять заказ.

Когда хозяин уселся за столик, покрытый клетчатой скатертью, Вера попыталась улыбнуться. Этого человека она уважала, и за все время их совместной работы между ней и Владимиром Иосифовичем не было ни одного серьезного конфликта. И лично ей он ничего плохого не сделал. Даже обычная неприязнь наемного работника к своему работодателю никогда не была у Веры Алмазовой настолько сильна, чтобы его возненавидеть. Но выбора у нее не было. Вера посмотрела на клетчатую скатерть — красные и белые квадратики. Если бы были черные, она была бы похожа на шахматную доску. В школе Вера была чемпионкой по шахматам. Теперь она собиралась пожертвовать целого ферзя. А до ладьи дело еще дойдет.

«Ферзь» меж тем ласково улыбнулся:

— А ты похорошела с тех самых пор, как мы виделись в последний раз. А ведь и недели не прошло! Неужели влюбилась?

— А если и так? — кокетливо сказала Вера.

— Что ж, ты женщина. Но не надо терять головы. — Официант стоял рядом с ними, открыв блокнотик и ожидая распоряжений. — Что будешь заказывать? Я угощаю.

— Пожалуй, кусочек пиццы с морепродуктами. И бокал красного вина.